Фларыянавския сезоны Элизы Ожешко

Об летние каникулы, проведенные писательницей Элизы Ожешко в Флорианово, написано довольно много. Однако, этот материал, думается, все же заинтересует наших читателей. Это воспоминания о фларыянавския сезоны Марты Асвенцимскай, которая в 1908 году жила в знаменитой усадьбе и была очевидцем тех по-дей. Воспоминания записывались для передачи на варшавском радио еще в конце шестидесятых годов прошлого века и недавно были переданы автору знакомыми семьи Бохвицев, бывших владельцев Флорианово, для публикации в Беларуси. Теперь у читателей «ЛВ» есть возможность познакомиться с полной версией этого уникального рассказа.

Флорианово (название происходит от имени философа Флориана Бохвицев) в 1908 году было собственностью Тадеуша Бохвицев, внука мыслителя. Это был небольшой имение в Минской губернии, построен на фоне серого равнинного пейзажа. Основателем имения был

Ян Оттан Бохвиц, отец Тадеуша. Он стал обладателем Флорианово в довольно непростое время, но, благодаря трудолюбию и настойчивости, создал усадьбу, которая стала украшением края и обеспечила достаток следующим поколениям Бохвицев. Понимая, что дохода от сельскохозяйственных угодий не хватит на покрытие всех расходов семьи, Ян Оттан посадил на участке в 30 дясяцин сад, где росли самые разнообразные фруктовые деревья. Покупать фрукты в Флорианово приезжали даже купцы из Москвы и Петербурга. Кроме того, Ян Оттан Бохвиц, известный специалист в области растениеводства, посадил в усадьбе прекрасный парк. Там были грабовая, лиственничные, еловая аллеи, можжевеловый лесок. Среди деревьев и кустов тянулись тропинки, в парке были причудливо установлен сокровенные уголки, а у въездных ворот насыпан высокий холм, на который можно было подняться и посмотреть на поля, закат, послушать лай собак и скрип колодезного журавля, что доносились из соседней деревни.

Дом был отделен от сада тенистой ореховой аллеей, ведущей к реке Ведьма, и стоял в парковой части усадьбы, где перед верандой находилась площадка для игры в крокет. Вокруг площадки росли деревья и были разбиты клумбы. Неподалеку располагался газон, где на красном фоне был высажен белыми цветами орел - гордость владельцев имения. На границе с соседней усадьбой Кореневщина текла скоротечна Ведьма. Там находилось место для купания. 

Везде чувствовался порядок, эстетика и забота о каждой мелочи. В 1909 году вблизи жилого дома была создана небольшая площадка, на которой известные гости собственноручно сажали молодые дубки, оставляя возле них застекленные таблички с автографом и датой. На другой стороне находились теннисный корт, флигель и хозяйственные постройки. Под окнами дома с этой стороны разбивались клумбы (цветы там высаживались по вкусам гостей). Именно в этой части усадебного дома находился комнату, в котором поселили писательницу Элизы Ожешко.

В то время хозяева усадеб начали устанавливать в своих имениях летние пансионаты. При-трымливаючыся моды, принимать гостей стали и в Флорианово. Сюда приезжали родные семьи Бохвицев, хорошие знакомые, пожилые люди и молодежь с родителями. А в 1908 году желание провести лето в Флорианово выразила Элиза Ожешко. Однажды она встретила в Вильно Тадеуша Бохвицев, который очень понравился писательницы. Тадеуш, в свою очередь, посетил Ожешко в Гродно, где и родилась идея ее приезда на летние каникулы в фларыянавски пансионат. Ожешко какое-то время сомневалась, но в конце концов, решила приехать, пригласив с собой многих друзей и знакомых.

Бохвицы очень волновались перед этим визитом. Хозяева Флорианово боялись стать свидетелями разочарования своих высоких гостей и старались обеспечить им все удобства, хорошее настроение и действительно домашнюю обстановку. Наконец Бохвицы получили депешу, которая сообщала день и время прибытия Ожешко и ее секретаря в Барановичи.

Старый вежливый кучер Иван, который с молодости работал в фларыянавскай конюшни, а теперь возил уже третье поколение Бохвицев, все чаще стал попадать в неприятные ситуации даже на ровной дороге и жаловался на боль в глазах. В связи с этим ему уже не могли доверить большой экипаж, запряженный четверкой лошадей, который собирались выслать на железнодорожную станцию в Барановичах для встречи Ожешко. Дорога из Барановичей считалась сложной, лошади с трудом забирались на горку, которая находилась под деревней Дарево. К счастью, для Ивана нашлась замена, а Тадеуш Бохвиц сел рядом с новым кучером и поехал в Барановичи по-заботиться о гостях.

Экипаж привез Ожешко в Флорианово в жаркий июньский полдень. Заранее было оговорено, что никто не будет встречать писательницу в момент приезда, поскольку Ожешко и ее секретарь Софья Гашковская, утомленные путешествием, наверняка пожелают отдохнуть и сменить дорожное платье. Но перед обедом жильцы дома должны были стоять на своих местах, ожидая выхода Ожешко и ее компаньонки.

Когда пробили в обеденный гонг, все с нетерпением ждали знаменитую гостью. Хозяйка дома (Бронислава Бохвиц, прим. Автора) волновалась, что садовник не успел закончить декорацию обеденного стола, и попросила Марту Асвенцимскую как-нибудь его украсить. Времени для того, чтобы придумать что-то оригинальное уже не было, но все же Марте удалось составить из небольших цветов двухцветную монограмму писательницы: "Э.О.".

Опираясь на плечо Тадеуша Бохвицев, Ожешко вошла в обеденную залу, принимая с полным вежливости поклоном и улыбкой приветствия ожидавший ее людей.

Писательница была одета так, как и на фотографиях: в черном платье с белым крестом на шее. Лицо у нее было усталое, с четкими, почти не женскими чертами, седые волосы скрывал черный бант. Весь наряд был обдуманный таким образом, чтобы она казалась более высокой.

Люди обращали внимание на ее дагле-Джан руки и большие, темные, умные и добрые глаза. Когда она села за стол, сразу заметила свою монограмму, улыбнулась и спросила, кто является ее создателем. Узнав, что монограмму придумала Марта, писательница сделала знак, что хочет ей поблагодарить. Когда Марта подошла, Ожешко расцеловала ее и нежно погладила по голове.

На мгновение все притихли. Ожешко с любопытством посмотрела на присутствующих, снова улыбнулась и, чтобы начать разговор, весело сказала: "Вижу за столом столько молодежи, а стоит такая странная тишина ". Это замечание всех оживило и гости постепенно втягивались в разговор. Кто-то даже настолько забыл, что по старому обычаю запустил хлебным шариком у товарища, причем этот «снаряд» пролетел рядом с Ожешко. После обеда этот легкомысленный поступок вызвал настоящую бурю, однако никто так и не признался в содеянном. Тем не менее, далее трапеза прошла спокойно. Обед был вкусным, хотя и довольно скромным, без множества блюд. Не было обычая подавать алкогольные напитки. Вместо них был прекрасный домашний, шипучий, как шампанское, фруктовый и хлебный квас.

После обеда старшие перешли на веранду, где за чашкой кофе или чая провели несколько часов за знакомством, разговорами и составлением планов на последующие дни совместного пребывания в деревне

Дмитрий Мира.